Миллионы против Макрона

С чего началось движение #BloquonsTout («Блокируем все»)

За последнее десятилетие Франция привыкла жить в атмосфере регулярных социальных протестов — от «желтых жилетов»«Желтые жилеты» — массовое народное движение протеста, начавшееся во Франции в 2018 году против роста цен на топливо, но быстро переросшее в более широкий бунт против социальной несправедливости и политики Макрона. в 2018–2019 годах до масштабных забастовок против пенсионной реформы в 2023-мВ 2023 году Францию захлестнула крупнейшая за последние десятилетия волна протестов и забастовок против пенсионной реформы, сопровождавшаяся миллионными маршами и ожесточенными столкновениями с полицией.. Казалось, что поражение этой протестной волны должно было поставить точку, но напряжение в обществе не исчезло.

На улицах продолжали вспыхивать локальные акции — прежде всего в поддержку Палестины и против израильского геноцида в Газе. Эти выступления нередко завершались жесткими столкновениями с полицией, показывая, что общество так и не смирилось.

Летом 2024 года надежду на перемены ненадолго принесло формирование левой коалиции — «Нового народного фронта». Однако быстро пришло и разочарование: президент Макрон отказался признать победу левых и назначить премьер-министра из их рядов. В итоге страна погрузилась в институциональную чехарду: за год сменилось уже три правительства, каждое слабее предыдущего.

Летом этого года премьер-министр Франсуа Байру предложил «сэкономить» 43,8 млрд евро за счет трудящихся: урезать страхование по безработице, заморозить социальные пособия, отвязать пенсии от инфляции, увеличить размер обязательных доплат пациентов за медицинские услуги и лекарства.

Отдельным ударом стало решение об отмене праздничных выходных 1 и 8 мая, превращенных в рабочие дни «ради спасения экономики». Для миллионов французов это стало очередным подтверждением: власть снова собирается перекладывать кризис на плечи большинства, тогда как крупный капитал по-прежнему будет получать привилегии и «подарки», ведь налог на богатых, отмененный Макроном, возвращать никто не собирался. Раздражение, накопившееся за годы «макронизма», наложилось на ощущение политического тупика.

В итоге, в мае 2025 года 43-летний Жюльен Мариссье — бывший водитель грузовика, а теперь мелкий предприниматель и владелец кафе в городке Морбек на севере Франции — запустил в Telegram канал «Les Essentiels France» («Незаменимые»). В первом же сообщении он написал: «Хватит смирения и расколов. В этот день (10 сентября) будет слышен один голос — голос французов».

Мариссье призвал на сутки заблокировать страну, требуя провести общественный аудит государственного долга, вывести Францию из ЕС, вернуть в страну производства, обеспечить справедливую оплату труда и отправить Макрона в отставку. X и TikTok мгновенно подхватили лозунг «10 сентября мы все останавливаем…», а хештег #BloquonsTout («Блокируем все») ворвался в тренды. То, что сначала напоминало смутный сетевой флешмоб стало стремительно обрастать инфраструктурой реального движения.

В июне–августе по всей стране начали множиться общие собранияAssemblées générales (AG) — это общие собрания участников движения, открытые для всех, где обсуждают стратегию, планируют акции и принимают решения коллективно, в духе горизонтальной самоорганизации. Ближайший аналог — советы во времена революций 1905 и 1917 годов. (assemblées générales или AG). Важно, что речь шла не только о крупных городах, таких как Париж или Лион: люди собирались в Туре, Лане, Либурне, Гаяке, Вильфранш-де-Руэрге, Вандоме и других маленьких городах. Эти собрания объединяли школьников, студентов, экологов, профсоюзных активистов, «желтых жилетов», защитников прав мигрантов и всех, кто разделял идею «Блокируем все».

Социологический портрет участников более подробно раскрыло исследование Фонда Жана Жореса, опубликованное в конце августа. Из более тысячи респондентов большинство оказались молодыми, образованными и политизированными, с явным уклоном влево: 69% голосовали за Жан-Люка Меланшона в 2022 году, еще 12% — за радикально-левых кандидатов вроде Филиппа Путу или Натали Арто. В 2024-м многие поддержали Новый народный фронт, но уже через год пришли к выводу: рассчитывать на парламент бессмысленно, и перемены снова нужно отвоевывать на улицах.

Политолог Жером Фурке из социологической службы IFOP сравнил «Блокируем все» по форме скорее с движением Nuit Debout«Ночь стоя» — низовое социальное движение, начавшееся во Франции 31 марта 2016 года. Выросло из протестов и забастовок против планируемой президентом Франсуа Олландом неолиберальной реформы трудового законодательства, известной как «закон Эль-Хомри»., чем с «желтыми жилетами»: призывы перекрывать улицы, неорганизованные колонны манифестантов, массовые оккупации площадей. Но ключевое отличие было в другом — в масштабе и охвате. Nuit Debout оставалось делом крупных городов, тогда как «Блокируем все» с самого старта разлилось по всей Франции, доходя до средних и малых городов.

Уже изначально движение «Блокируем все» выглядело противоречиво и неоднородно. Газета «Le Monde» писала в августе: «На первых порах, в июле, это выглядело как разрозненное и гетерогенное движение, соединяющее в себе как националистические течения, так и левые».

Не случайно генеральный секретарь профсоюза CGT (Всеобщая конфедерация труда) Софи Бине почти за месяц до дня мобилизации призналась: «Это все еще совершенно туманно…» — так она охарактеризовала и само движение, и его требования.

Но по мере того как сеть общих собраний (AG) расширялась, а в них все громче звучали голоса рабочих активистов, стало очевидно: ультраправые не способны задавать тон движению. Наоборот, низовые структуры профсоюзов, прежде всего CGTCGT (Всеобщая конфедерация труда) — один из крупнейших и старейших профсоюзов Франции, основанный в 1895 году и традиционно играющий ключевую роль в забастовках и социальных протестах., FOFO (Force Ouvrière — «Рабочая сила») — одна из крупнейших профсоюзных конфедераций Франции, основанная в 1948 году, традиционно выступающая за независимость профсоюзов от партий и государства и активно участвующая в социальных протестах. («Рабочая сила»), FSUFSU (Федерация объединённых профсоюзов) — крупнейший профсоюз работников образования и науки во Франции, основанный в 1993 году и активно участвующий в социальных движениях и забастовках. («Объединенный профсоюз работников образования») и SolidairesSolidaires — межпрофессиональное объединение профсоюзов, сформированное в 1980–1990-е годы, известное своей радикальной позицией и активным участием в забастовках и социальных движениях во Франции. («Солидарные») — заявили о поддержке мобилизации 10 сентября.

Движение поддержали также и разные радикально-левые партии и движения: «Перманентная революция»«Перманентная революция» — радикально-левая троцкистская организация во Франции, созданная в 2016 году; она участвует в профсоюзных и уличных протестах, выступает против капитализма, ЕС и неолиберальных реформ, продвигая международную солидарность и лозунг непрерывной революционной борьбы., «Новая антикапиталистическая партия»«Новая антикапиталистическая партия» (Nouveau Parti anticapitaliste, NPA) — французская ультралевое политическое движение, созданное в 2009 году на основе Лиги коммунистической революции, выступающее против капитализма, расизма и неолиберальной политики., «Восстания Земли»«Восстания Земли» (Soulèvements de la Terre) — экологическое и антикапиталистическое движение, возникшее во Франции в 2021 году, известное массовыми акциями прямого действия против мегапроектов, загрязнения и агробизнеса., группы «Лионское восстание»«Лионское восстание» (Lyon Insurrection) и «Восставшая Тулуза» (Toulouse Insurgée) — локальные радикально-левые активистские группы во Франции, участвующие в протестах и акциях прямого действия., «Восставшая Тулуза» и многие другие, а также ряд независимых леворадикальных медиа — Frustration MagazineFrustration Magazine — независимое французское леворадикальное издание, созданное в 2013 году, публикующее материалы о социальной несправедливости, труде и критике капитализма., Cerveaux Non DisponiblesCerveaux Non Disponibles («Мозги недоступны») — французское независимое медиа-коллективное издание, возникшее в 2018 году на волне движения «жёлтых жилетов» и освещающее протесты, социальные конфликты и акции прямого действия., Contre AttaqueContre Attaque («Контратака») — французское леворадикальное медиа, появившееся в 2010-х годах, специализирующееся на репортажах о протестах, антикапиталистической критике и разоблачении полицейского насилия. и Peuple RévoltéPeuple Révolté («Восставший народ») — независимое французское леворадикальное медиа, освещающее социальные движения, уличные протесты и борьбу против неолиберальной политики и ультраправых..

Пусть и с оговорками, поддержку выразили также крупные левые движения и партии: «Непокоренная Франция», Французская коммунистическая партия, Экологическая партия, а затем и часть социалистов.

Этот перелом закрепился и организационно: под давлением снизу руководство профсоюзов отказалось от тактики «выжидания» и согласилось назначить новую дату общенациональной мобилизации на 18 сентября, вместо конца месяца или октября, как они думали сделать изначально. В итоге в календаре оказалось сразу две протестные даты: 10 сентября, объявленное активистами снизу, и 18 сентября, назначенное профсоюзной верхушкой.

В преддверии мобилизации политический кризис достиг новой точки. 8 сентября 2025 года правительство Франсуа Байру впервые в истории Пятой республики пало на вотуме доверия. Сам Байру сознательно пошел на этот шаг, понимая, что большинство в парламенте проголосует против него, и стремясь снять с себя ответственность за надвигающийся социальный взрыв. Вечером по всей стране прошли ироничные вечеринки «бай-бай Байру», а Франция оказалась без правительства.

Уже 10 сентября Макрон объявил о назначении новым премьер-министром бывшего министра обороны Себастьяна Лекорню — фигуры, символизирующей правое крыло макронизма и близкой к военным.

Формально ему еще предстояло собрать кабинет и учесть пожелания парламентских партий, чтобы избежать нового вотума недоверия, но само назначение Лекорню прозвучало как недвусмысленный сигнал: политический курс смещается еще больше вправо; а сообщения еще осени 2024-го о его тайных встречах с Марин Ле Пен лишь укрепили это впечатление.

Так к утру 10 сентября 2025 года сошлись сразу несколько линий: социальный гнев против политики «жесткой» экономии, сетевой импульс «Блокируем все», политический кризис, обострившийся после падения Байру, и новая социология протеста, объединившая студентов, рабочих и бывших «желтых жилетов».

10 сентября: что это было?

10 сентября 2025 года Франция стала ареной крупнейшей социальной мобилизации за последние годы. Сотни тысяч людей вышли на улицы, в десятках городов прошли блокировки, а на стратегических предприятиях появились забастовочные пикеты. Тем самым протест полностью разрушил прогнозы правительства, уверявшего, что речь идет о «движении ультра-меньшинства». Стало ясно: социальный гнев имеет массовую основу и к нему активно тянется молодежь.

Накануне, 9 сентября, министр внутренних дел Брюно Ретайо пытался закрепить в информационном поле нужную версию событий: будто бы «10 сентября — это всего лишь акция крайне левых, захваченная мелкими радикальными группировками, настроенными на насилие, и потому обреченная остаться маргинальной».

Одновременно с этим, он объявил о развертывании 80 тысяч полицейских и жандармов по всей стране и уверял, что «в акциях примут участие не более 100 тысяч человек». На деле все оказалось ровно наоборот: сотни тысяч протестующих по всей стране продемонстрировали силу движения, а насилие со стороны властей сделало его размах еще очевиднее.

10 сентября полиция задействовала весь арсенал по разгону митингов: слезоточивый газ, дубинки, резиновые пули, массовые задержания. Всего за день задержали 473 человека, из них 339 отправили в изоляторы.

Репрессии начались на рассвете. В Париже полиция атаковала бастующих у автобусных парков транспортного оператора RATP, в регионах были разогнаны первые блокировки лицеев. Везде применялись газ и дубинки. Когда часть протестующих переместилась на Северный вокзал Парижа, силовики действовали по отработанной схеме: сперва зачистили здание вокзала, затем загнали людей в «клетку» на улице и провели несколько жестоких атак, не оставив митингующим возможности выйти.

Но даже это не остановило протестующих — прямо на месте состоялось крупное общее собрание (AG), собравшее несколько тысяч железнодорожников, студентов и работников других сфер.

Репрессии прокатились и по всей остальной стране. В Монпелье уже в 06:30 утра полиция пошла в атаку — газ, дубинки, разгон блокировки кольцевой дороги. Днем на улицы вышли не менее 10 тысяч человек, но колонну разогнали водометами, задержав предварительно два десятка участников.

В Бордо манифестация собрала около 20 тысяч, студенты провели общее собрание (AG) на полторы тысячи человек, но его разогнали облаками слезоточивого газа. В Ренне полиция задержала 23 человек, а демонстрацию в 15 тысяч участников разогнала водометами. В Нанте протестующих били дубинками по лицу, в Страсбурге полицейские избивали людей, пытавшихся перекрыть дорогу, и задержали пятерых школьников. В Лионе силовики применили шумовые гранаты и провели несколько жестких атак. И это лишь часть бесконечного списка подобных эпизодов.

Но все эти меры не сломили решимости: там, где блокировки разгоняли, они оборачивались «дикими маршами» — так, в Нанте более 150 человек добрались до пикета у мусоросжигательного завода Valo’Loire, а в Бретиньи-сюр-Орж протестующие присоединились к бастующим на складе Amazon.

Главными узлами мобилизации стали также и забастовочные пикеты: у завода Airbus в Тулузе, на нефтеперерабатывающем заводе в Фейзене под Лионом, на предприятиях в Нормандии, в железнодорожном депо Technicentre de Châtillon, у парижского госпиталя Тенон, куда пришли и школьники-лицеисты, и еще в десятках точек по стране. В малых городах протестующие перекрывали дороги, блокировали торговые зоны и транспортные артерии.

Даже официальные цифры выглядят впечатляюще. Власти признали 175 тысяч участников по всей стране, а профсоюз CGT (Всеобщая конфедерация труда) насчитал 250 тысяч. Десятки тысяч вышли в Марселе и Тулузе, более 10 тысяч — в Лионе, Бордо и Ренне, тысячи — в Шамбери и Экс-ан-Провансе.

Особую роль на этот раз сыграла молодежь: еще до начала учебного года собрания прошли в университетах (500 студентов в Ренне-2, 300 — на кампусе Жюссье в Париже, 250 — в Париж-Сите и Тулузе-Мирай). В день протеста было заблокировано около 150 лицеев по всей стране.

Очень показательный случай произошел в Туре, где 10 и 11 сентября ученики лицея Поль-Луи Курье вместе с товарищами из лицея Бальзака устроили блокаду школы в знак протеста против переполненных классов, несправедливой системы ParcoursupParcoursup — это французская национальная онлайн-платформа, через которую выпускники школ подают заявки в университеты и распределяются по вузам. и тяжелых условий работы их учителей. Акция проходила мирно и под присмотром полиции, но утром 11-го туда прибыли силы CRSФранцузский ОМОН. (Республиканские отряды безопасности) и, несмотря на то, что подростки начали расходиться, жандармы все же пошли в атаку.

По словам молодых коммунистов Тура, «подростков валили на землю и избивали, часть из них подверглась газовым атакам». Началась паника: одни школьники спрятались в здании, другие разбежались по городу, несколько получили серьезные травмы головы, всего произошло три силовых разгона подряд.

Случившееся вызвало возмущение у жителей и молодежных организаций, и вечером активисты собрались на общем собрании (AG), решили идти к полицейскому участку поддержать избитых товарищей, и их тоже разогнали дубинками и слезоточивым газом.

Ключевым итогом дня стало то, что протест не растворился в уличных маршах, а закрепился в вечерних общих собраниях (AG). В Париже на площади Праздников собралось около пяти тысяч человек, сотни участвовали в собраниях в Нанте, Ангулеме и других городах.

Главной темой стало будущее движения: участники обсуждали необходимость не ограничиваться 10 сентября, а продолжать и расширять борьбу. Центральным пунктом стал переход к следующей дате — 18 сентября.

18 сентября: миллион человек на улицах

18 сентября на улицы Франции вышли уже около миллиона человек, по данным профсоюза CGT, и свыше полумиллиона, по подсчетам министерства внутренних дел. В Париже власти говорили о 55 тысячах участников, но колонны выглядели куда внушительнее: десятки тысяч людей шли вместе, требуя не только пересмотра бюджета, но и выражая недовольство политикой Макрона, его авторитарными методами управления страной и, в целом, устройством Пятой республикиПятая республика — это нынешняя политическая система Франции, основанная в 1958 году Шарлем де Голлем. Ее называют авторитарной из-за сильной концентрации власти в руках президента, который может распускать парламент, назначать правительство и активно управлять страной в обход широкого парламентарного контроля..

С самого утра в Париже и по всему региону Иль-де-Франс транспорт практически не работал: у входов в метро скапливались толпы людей в ожидании редких поездов, а десятки лицеев были заблокированы. На этот раз, в отличие от 10 сентября, дело не ограничилось только символическими акциями: бастовали целые отрасли. Более 80% сотрудников метро и RER (пригородная железная дорога), 45% учителей в средней школе, 33% в начальной, 27% работников энергетики Enedis.

В Париже рабочие и молодежь собирались вместе на пикетах и блокировках автобусных парков, а также на Северном и Лионском вокзалах. В железнодорожной компании SNCF (Национальная компания французских железных дорог), где 10 сентября бастовала лишь четверть сотрудников, 18-го движение распространилось по всей стране: помимо отмены пригородных электричек, перебои затронули и скоростные поезда.

В этот день французы проявили и примеры интернациональной солидарности: около сотни человек в Марселе с раннего утра остановили работу завода Eurolinks, выпускающего детали для пулеметов, экспортируемых в Израиль, а в Ренне примерно столько же протестующих заблокировали производство корпорации Thalès, разрабатывающей программное обеспечение для боевых дронов, применяемых в Газе. На обеих акциях полиция действовала жестко, а в Ренне дошло до избиений протестующих.

В Париже в авангарде колонны шел блок движения «Перманентная революция» — «Все за всеобщую забастовку» с лозунгом «Макрона в отставку! Всеобщая забастовка, чтобы остановить все!», где вместе выступили железнодорожники, сотрудники RATP (Парижское транспортное управление), преподаватели, студенты и лицеисты. Похожие примеры были и в других регионах — например, в Монпелье социальные работники организовали общий пикет с железнодорожниками, медиками, студентами и работниками культуры.

Репрессии со стороны полиции снова, как и 10 сентября, были масштабны и заранее подготовлены. Министр внутренних дел Брюно Ретайо заранее отдал распоряжение префектам выявлять, задерживать и досматривать «подозрительных» людей и изолировать их от демонстрантов. На улицы снова вывели 80 тысяч полицейских и жандармов, задействовали 24 бронемашины Centaure и 10 водометов — масштаб, невиданный со времен «желтых жилетов».

С самого утра силовики разгоняли блокировки лицеев, включая Лицей Сюжер в Сен-Дени, и пикеты у автобусных парков. Главная цель — не допустить объединения рабочего движения и молодежи.

Всего по стране задержали 309 человек, 134 из них отправили в изоляторы временного содержания, включая 89 только в Париже. В прокуратуре Парижа сообщили о 29 случаях заключения под стражу, среди них семеро несовершеннолетних. Многие задержания были превентивными и произвольными, оформленными по статье «участие в группе с целью совершить насилие или разрушения» — расплывчатой и удобной для массовых репрессий. В итоге людей отправляли в изоляторы временного содержания фактически за одно лишь присутствие на месте событий.

В Париже особое внимание вызвала жестокость полиции на бульваре Вольтер. В конце демонстрации колонну авангарда шествия окружили и атаковали: ее трижды разрывали газовыми облаками, людей били дубинками и выборочно задерживали.

Полицейские сбивали людей с ног, оскорбляли и применяли силу без всякой причины. Одну женщину повалили и избили, другого участника арестовали только за попытку помочь пострадавшей. Очевидец вспоминал: «Мы были загнаны в угол, нас залили газом, мы задыхались, и в этот момент полиция начала нас бить дубинками».

По всей стране, одновременно с парижскими блокировками и забастовочными пикетами, прошли сотни мирных шествий. Маршировали не только в городах метрополии, но и в заморских территориях: свыше 120 тысяч человек в Марселе митинговали вместе с Жан-Люком Меланшоном, более 20 тысяч в Бресте и Монпелье, колонны в Сен-Пьере на Реюньоне, Кастре, По, Руане, огромные толпы в Анже и Ля-Рошели.

Везде к участникам присоединялись депутаты и активисты «Непокоренной Франции» и других левых партий и движений, и повсюду звучал единый призыв: «Забастовки, блокировки, Макрон — вон!».

Забастовка 18 сентября еще яснее, чем 10-го, показала, что люди требуют перемен и хотят смены не только главы государства, но и всего вектора политики страны. Несмотря на репрессии, движение проявило свою силу — миллионы почувствовали, что снова могут бороться на улицах. Гнев, рожденный в битве против пенсионной реформы, не исчез, а приобрел новые формы, объединив рабочих, студентов, лицеистов и социальных активистов.

Мы рассказываем о неравенстве и климатическом кризисе, войне и диктатуре. Мы считаем, что сейчас, когда десятки медиа закрылись, доступ к независимой информации важен как никогда.

Поддержать

Оформите разовое или ежемесячное пожертвование.

Что дальше?

Забастовка 18 сентября стала переломным моментом и вопреки ожиданиям протест оказался куда мощнее, чем 10-го числа. Главную роль в этом сыграли вновь ожившие формы низовой самоорганизации: по всей стране возникали общие собрания (AG) и благодаря им мобилизация 18 сентября перестала быть очередным «разовым днем», а стала моментом, когда низы впервые за долгое время почувствовали свою силу, ведь общие собрания продолжают функционировать, несмотря на паузу, которую взяло руководство профсоюзов.

Но остается главный вопрос: что дальше? Профсоюзные лидеры выдвинули ультиматум правительству и новому премьеру Себастьяну Лекорню и заявили, что если до 24 сентября они не ответят и не пересмотрят позицию по бюджету, то объединение профсоюзов снова выведет людей на улицы. В итоге, после почти двух недель консультаций договориться так и не удалось, и профсоюзы, во многом под давлением снизу, объявили новую дату всеобщей забастовки — 2 октября.

Безусловно это важный шаг, но сам по себе он не гарантирует победы. Опыт 2023 года и протестов против пенсионной реформы показал: когда вся стратегия сводится к однодневным забастовкам и переговорам, то это не позволяет удержать внимание и участие миллионов людей — они быстро выматываются и теряют веру в какие-либо изменения.

Чтобы не повторить этот сценарий, движение должно идти дальше: к регулярным и возобновляемым забастовкам, блокировкам, расширению сети общих собраний и укреплению низовой самоорганизации, а не к ожиданию указаний от руководства профсоюзов. Именно такие собрания (AG), объединяющие работников разных отраслей, студентов и школьников, способны превратить разрозненные акции в полноценную общенациональную забастовку, которая была, например, в мае 1968 года или в период борьбы против неолиберальных реформ в 1990-е.

Почему именно Франция снова оказалась в центре европейской классовой борьбы?

Здесь дело не только в глубине кризиса, но и в самой французской традиции бунта: протесты во Франции редко ограничиваются только переговорами с властями, уличная динамика быстро соединяет социальные и политические требования. От «Желтых жилетов» до блокад лицеев, от забастовок железнодорожников до студенческих ассамблей — именно здесь рождаются те формы общенациональной мобилизации, в которых политические лозунги об отставке Макрона и смене курса страны соседствует с социально-экономическими требованиями о повышении зарплат, пенсий и защите прав мигрантов.

В Германии, например, ситуация несколько отличается. Там сильные профсоюзы и левая партия Die Linke встроены в систему социального партнерства и больше склонны договариваться, чем блокировать страну. Конечно, иногда случаются и серьезные всплески протестной активности — общенациональная забастовка транспортников в 2023 году или протесты рабочих Ford в Кельне против увольнений, но они все-таки остаются фрагментарными и быстро сходят на нет.

При этом главным политическим бенефициаром социального недовольства, особенно на востоке страны, становятся ультраправые из AfD, которые закрепились как основная «антисистемная» партия в глазах многих, в то время как уличных левых, готовых выходить за рамки институциональной игры, попросту не хватает.

Ультраправые побеждают на выборах в западных странах. Почему и как им помешать?

Подробный разбор от политолога Ильи Матвеева

Илья Матвеев

В Великобритании, напротив, на первый план в протестной повестке все больше выходят ультраправые движения. Недавний марш «Unite the Kingdom» в Лондоне собрал около 110 тысяч человек и стал крупнейшей националистической акцией за последние годы. Левые в Британии остаются пока маргинализированными, и даже создание новой партии «Твоя партия» Джереми Корбиным и Зарой Султана не изменило ситуацию, поскольку ее запуск оказался хаотичным и не сумел пока превратить эту инициативу в большую политическую силу.

При этом Лейбористская партия, одержавшая громкую победу на выборах 2024 года, не стала катализатором перемен: напротив, ее умеренность и склонность к компромиссам лишь углубили кризис. Отсутствие радикальных решений закрепило статус-кво и открыло путь ультраправым, которые за последний год заметно усилили свои позиции. В ситуации, когда левые либо встроены в систему, либо слишком слабы, общественный «антисистемный» гнев закономерно выливается в националистическую реакцию.

Франция остается исключением: несмотря на поражения последних лет, здесь по-прежнему жива привычка напрямую выходить на улицы, блокировать страну и бастовать, бросать вызов власти и связывать социальные требования с политическими. И если 2 октября станет не просто еще одной датой, а отправной точкой новой волны борьбы, страна сможет не только изменить собственный политический ландшафт, но и выступить катализатором нового цикла общеевропейских протестов.