Десять фильмов, премьеру которых стоит дождаться

Что это за подборка?

В сентябре в Венеции прошел ежегодный фестиваль, одно из самых важных кинособытий года. Наша корреспондентка и авторка канала о кино Le sexe de mzhalala Анна Стрельчук посмотрела фильмы-участники этого года и выбрала десять картин, выход которых на больших экранах и онлайн особенно стоит дождаться. Все они так или иначе осмысляют ощущения катастрофы и тревоги, которые окружают нас в 2025 году, и по-своему находят решения для них.

«Франкенштейн», Гильермо дель Торо

Дерзкое осмысление классики, где коллаборация с Netflix превращается во что-то большее, чем арт-блокбастер. Это мрачная и торжественная притча о горевании и желании победить смерть. Как и в «Пиноккио», дель Торо вновь исследует библейские отношения отца и сына. И Геппетто, и Виктор Франкенштейн, ведомые болью утраты, пытаются превзойти смертное тело, создав более совершенный механизм. Режиссер изображает Монстра как Христа и нового Адама, а Виктора — одержимым ученым, стремящимся сыграть роль Бога.

Джейкоб Элорди создает анти-супермена на экране — величественного и хрупкого одновременно, Давида и Голиафа с детской наивностью во взгляде. Ренессансная Миа Гот в роли Элизабет затмевает мужских персонажей умом, смелостью и достоинством, с первого взгляда принимая монстра. Оскар Айзек талантливо передает ослепленную амбициями одержимость, а Кристоф Вальц добавляет в фильм иронии своим фирменным амплуа трикстера. Слоган «Только монстры могут играть Бога» подчеркивает главный тезис дель Торо: самые страшные чудовища — люди.

«Нет другого выбора», Пак Чхан Ук

Фильм, вынашиваемый режиссером двадцать лет. Инженер по бумажной промышленности Ю Ман Су (Ли Бен Хон) внезапно теряет работу и решает вернуть себе место в системе, составляя список конкурентов и устраняя одного за другим.

Это не просто триллер, а трагикомическая одиссея менеджера среднего звена, который идет на жестокие и изощренные убийства из-за отчаяния и желания сохранить свои привилегии. Фраза «Другого выхода нет» звучит рефреном в течение фильма — то как оправдание, то как признание неизбежности. Пак, верный себе, смешивает жанры и тона, создавая визуально насыщенную притчу о мире, где ценность человека измеряется строчкой данных, переработанных AI.

«Свидетельство Анны Ли», Мона Фастволд

Биографическая фантазия о женщине-пророчице в XVIII веке. Анна показана не столько как историческая фигура, сколько как предвестница (фем-)утопии: в патриархальном мире, где слово женщины ничего не значит, она ищет освобождения в божественной миссии. Религиозные культы и откровения становятся для нее способом получить статус и влияние, освоить и присвоить хаос, который чуть не сломал ее.

Создав культ, где Бог — и мужчина, и женщина, Анна обретает силу вести за собой других. Фильм — мюзикл, и музыкальные номера здесь не фарс, а ключ к теме: ритм, мелодия и танец вводят зрителя в транс, превращая тело, голос и движение в язык освобождения. Экстатические жесты становятся эстетикой бытия, а пространство фильма — видением, где вера равна сопротивлению.

«Бугония», Йоргос Лантимос

Тедди (Джесси Племонс) уверен, что CEO фармакологической корпорации Auxolith Мишель (Эмма Стоун) — инопланетянка. Мишель — холодная перфекционистка и икона корпоративного мира, проповедующая порядок и победу над смертью и старением (в свои почти 50 она едва выглядит на 30).

Потеряв мать по вине корпорации Auxolith, Тедди придумывает теорию заговора и план мести. Лантимос смешивает сатиру и ужас повседневности, показывая мир, где злодеи — все, а значит, злодеев нет вовсе. Основанная на южнокорейском фильме «Спасти зеленую планету!», «Бугония» превращается в философский триллер о классовой ненависти, бессилии и ярости. Ошибочно произнесенное слово «шибболет» становится маркером социального статуса, а марксистские аллюзии вплетены в сатиру так же органично, как и типичный абсурдный юмор режиссера.

«Молчаливый друг», Ильдико Эньеди

После трогательного и загадочного «О душе и теле» венгерская режиссерка предлагает изящную, растительную метафору женского сопротивления. История соединяет жизни двух девушек, увлеченных ботаникой: одной — из начала XX века, другой — нашей современницы. Их судьбы рифмуются со способами существования растений, о которых мы слышим удивительные факты по ходу развития сюжета.

В одной из самых сильных сцен студентка Грета сдает экзамен по ботанике, сталкиваясь с унижением и снисходительным, насмешливым сексизмом. Растения в фильме становятся персонажами наравне с людьми. Так, название «Молчаливый друг» отсылает одновременно и к растениям, и к женщинам, которых веками лишали голоса.

«100 ночей Хиро», Джулия Джекман

Дерзкая феминистская сказка с Чарли XCX в одной из второстепенных ролей. Джекман создает мир на грани сна и яви, где полет фантазии побеждает патриархат. Безупречная принцесса Черри (Майка Монро), поставленная мужем на кон, и ее служанка Хиро (Эмма Коррин), тайно влюбленная в хозяйку, оказываются в ловушке недобросовестного принца, желающего погубить жену.

«Отец», Тереза Нвотова

Словацкая режиссерка Тереза Нвотова — одно из открытий этого года. Ее второй полнометражный фильм рассказывает историю мужчины, забывшего своего ребенка в машине. Фильм исследует «синдром забытого ребенка» — реальное явление, о котором редко говорят. Стать, хоть и косвенно, причиной смерти собственного ребенка — худшее, что можно представить. Вина, стыд и осуждающий взгляд других превращают жизнь героя в ад.

В глубоко иммерсивной манере, почти как в видеоигре от первого лица, Нвотова создает семейный хоррор, который не имеет ничего общего с миром видеоигр, но заставляет зрителя проникнуться эмпатией к не особо симпатичному при первом приближении персонажу. Режиссерка исследует сами пределы этики, сострадания и прощения, прежде всего ставя зрителей перед моральной дилеммой: смогли бы мы простить себя, если бы оказались на месте героя?

«Провод мертвеца», Гас Ван Сент

Пока без официального перевода названия на русский, Dead Man’s Wire Гаса Ван Сента переносит нас в Америку 1977 года и рассказывает реальную историю Энтони «Тони» Киритсиса — разорившегося девелопера, взявшего в заложники банкира. Это триллер, который превращается в историю человека, выбитого из социальной матрицы.

Ван Сент выбирает противоречивого героя — обезумевшего реднека среднего звена (Билл Скарсгард), который, как и Тедди из «Бугонии», становится своеобразным антигероем нашего времени. Страх уступает место эмпатии: перед нами человек, доведенный до края, для которого справедливость оказывается важнее правосудия. Стилизация под 1970-е усиливает эффект псевдоаутентичности, делая историю одновременно кинематографической и пугающе реальной.

Короткое: «Как подстрелить привидение» и «Атомный бумеранг»

Как часто бывает на фестивалях, самые яркие открытия — короткометражки. «Как подстрелить привидение» култового сценариста Чарли Кауфмана — поэтичный эскиз о памяти, где даже тьма становится формой света. Фильм открывается цитатой писательницы Тони Моррисон о том, что в какой-то момент из жизни уходит нужда фотографировать, начинает хватать лишь припоминания важных моментов. Вся история одновременно подтверждает и опровергает эту мысль, превращая воспоминания в почти осязаемый опыт.

«Атомный бумеранг» Рашида Бушареба выбирает противоположный, реалистичный подход: документальный фильм начинается с послевоенных кадров Франции, а затем переносится на улицы Парижа и бывших колоний. Прохожих спрашивают об их отношении к ядерным испытаниям — в ответах звучит и невежество, и пронзительное здравомыслие.

За этими кадрами следует хроника протестов во время войны в Алжире, катастрофы и современные виды Сахары: титры сообщают, что Франция провела в центральной и северной Африке, в местах бывших колоний, 17 ядерных тестов, последствия которых будут ощущаться еще 24 тысячи лет.