Кто такие белуджи:йки, из-за которых Иран и Пакистан чуть не начали войну?

Вечером 16 января государственное информационное агентство Ирана Tashim сообщило, что Иран нанес удары по двум базам группировки «Джейш аль-Адль» («Армия справедливости») на территории Пакистана. В сообщении агентства утверждалось следующее:

«После инцидента министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан и его пакистанский коллега Джалил Аббас Джилани обсудили пути укрепления сотрудничества в области безопасности между двумя соседями».

Это дополнение, однако, не смогло предотвратить дипломатический кризис между двумя странами. На следующий день пакистанский МИД отозвал своего посла из Ирана. А 18 января последовал ответный удар со стороны Пакистана, в результате которого погибли девять человек. Как заявила базирующаяся на территории Ирана «Освободительная армия Белуджистана», среди погибших были ее член:ки. 19 января Иран и Пакистан вновь заявили о намерении мирно разрешить конфликт.

Операция вооруженных сил Пакистана называлась Marg Bar Sarmachar. Marg Bar в переводе с фарси означает «смерть [кому-то]». Sarmachar, в свою очередь, — это слово на белуджском языке, которое можно перевести как «повстан:ки».

«Джейш аль-Адль» в Пакистане и «Освободительная армия Белуджистана» в Иране — это две военизированные организации, которые выступают за национальное самоопределение народа белуджи:ек.

Кто такие белуджи:йки?

Белуджи — разделенный народ иранской группы, который не имеет собственного государства или другой формы политической самоорганизации. В Пакистане, в основном на территории провинции Белуджистан, проживает около 6,8 миллиона белудж:иек. В Иране их, по разным оценкам, от 1,5 до 2 миллионов человек, а живут они в основном в провинции Систан и Белуджистан.

В этот раз обострение стало результатом нападения Ирана и неспокойной внутренней ситуации в иранском Белуджистане. Атака в числе прочего была связана с тем, что в декабре 2023 года «Джейш аль-Адль» совершила нападение на полицейский участок в городе Раск иранской провинции Систан и Белуджистан — в результате были убиты 11 полицейских.

Как белуджи:йки оказались предметом конфликта двух стран, в каком положении они находятся в Иране и как они борются за независимость — DOXA поговорила с политологом-иранистом Никитой Смагиным.

Политолог-иранист

Никита Смагин

Дискриминация и неравенство

Белуджистан, отмечает Смагин, — это территория с крайне высоким уровнем безработицы и бедности. Например, Систан и Белуджистан — самая экономически неразвитая провинция Ирана. Большая часть населения региона живет за чертой бедности.

«Из-за того что регион очень неразвитый, туда бюрократические механизмы приходили гораздо позже, [чем в другие части страны]. А сейчас начинается проблема, потому что в принципе медленно, но верно государство все-таки наступает», — отмечает Смагин.

В результате многие белуджи:йки даже не имеют паспортов. Получить паспорта по иранской бюрократизированной процедуре достаточно сложно, отмечает Смагин. А в условиях, когда часть границы с Пакистаном фактически не контролируется, белуджи:йки практически не имеют возможности доказать, что они родились и выросли в Иране, и, соответственно, имеют право на гражданство.

Это приводит к тому, объясняет Смагин, что белудж:ийкам зачастую отказывают в медицинской помощи, их не принимают на работу, им сложно получить страховку. Поэтому огромное количество белудж:иек вынуждены покидать свои дома и искать работу и возможность выжить в других регионах Ирана. В частности, заметная часть бездомных в Тегеране, которые вынуждены просить милостыню, — именно белуджи:йки. Примерно в таком же положении находятся афган:ки, покинувшие родину и оставшиеся без документов.

Также дискриминация в отношении белудж:иек проявляется и в отношении их вероисповедания. Государственная религия Ирана — ислам шиитского толка, а белуджи:йки в большинстве своем — суннит:ки. Это приводит к тому, что и религиозные свободы представитель:ниц этого народа постоянно нарушаются.

Сопротивление

Белуджи:йки, которые выступают за национальное и религиозное самоопределение, прибегают как к мирным, так и к вооруженным формам сопротивления.

Так, в 2022 году, после убийства Махсы Амени за неправильное, с точки зрения полиции нравов, ношение хиджаба, по всему Ирану прокатилась волна массовых протестов. В иранском Белуджистане протесты продолжались дольше всего. «При этом если на территории остального Ирана это был подчеркнуто секулярный протест против религиозных властей, то в Белуджистане этот протест был скорее суннитский», — отмечает Смагин. То есть протесты белудж:иек носили не только антиавторитарный характер, но и религиозный, и национально-освободительный.

Иранские власти ответили на эти протесты самым жестким подавлением. 30 сентября 2022 года, в день, который теперь принято называть «Кровавой пятницей», иранские силовики убили как минимум 82 протестующих белудж:иек и простых прохожих в городе Захедан в иранском Белуджистане. По данным белуджского медиа Haalvsh, число убитых превысило сто человек. После окончания пятничной молитвы в главной городской мечети группа протестующих белудж:иек направилась к полицейским участкам, чтобы выразить солидарность с другими демонстрант:ками по всей стране. В ответ полицейские открыли по протестующим огонь из боевого оружия.

В ходе продолжившихся после 30 сентября протестов были убиты еще как минимум 16 белудж:иек. В 2023 году в годовщину «Кровавой пятницы» протесты возобновились, но вновь были жестоко подавлены.

Белуджи:йки прибегают и к вооруженным формам сопротивления. Атакованные в январе «Джейш аль-Адль» и «Освободительная армия Белуджистана» — одни из самых крупных и известных из военизированных белуджийских группировок, однако их значительно больше. При этом, подчеркивает Смагин, протестное движение и военизированное сопротивление практически не связаны между собой.

Во многом это объясняется тем, что военизированное сопротивление, которое существует достаточно давно, маргинализировано, считает Смагин. В частности, не имея возможностей для законного заработка и находясь в вооруженном противостоянии с властями, белуджские группировки прибегают к контрабанде и наркотрафику.

Перспективы

«Я не вижу того, чтобы все дело шло к нормализации ситуации в этом регионе [Ирана]», — замечает Смагин. С одной стороны, белуджское сопротивление усиливается. С другой стороны, иранское государство увеличивает свое присутствие в регионе и расширяет репрессии.

Атака Ирана на «Джейш аль-Адль» могла быть обусловлена еще и внешнеполитическими силами иранского руководства, предполагает Смагин. В условиях разрастающегося противостояния с США и Израилем руководство Ирана могло быть заинтересовано в переключении общественного внимания на свою «борьбу с террорист:ками».

С другой стороны, вряд ли нынешняя эскалация между Ираном и Пакистаном продолжится, считает Смагин: ни одна из этих стран не заинтересована в войне.

Свободное кино в несвободном Иране

Как режиссёры снимают здесь фильмы, несмотря на жесткий авторитарный режим и атмосферу строгой цензуры?

Видео-отдел DOXA