Ультразвуковой нацизм и его последствия

Миша — звукорежиссёр музыкального фестиваля в пользу переживших домашнее насилие "Не Виновата", где он также помогает отсеивать участни_ц, чьи взгляды противоречат концепции мероприятия. Он поделился с DOXA наблюдениями, как группы с радикально правыми взглядами и их поклонни_цы вовлекают новых людей в свой политический круг — незаметно для них самих.

Звукорежиссёр музыкального фестиваля в пользу переживших домашнее насилие «Не Виновата»

Миша

Слушатель может считать себя аполитичным, не интересоваться идеологией самого Дугласа Пирса, но любить Death In June за её европейский холодный неофолк звук. Претензия на художественность потихонечку-потихонечку затягивает человека на концерт. Там он знакомится с двумя ребятами.

«Ну, какие-то странные у них татуировки, но они меня позвали ещё с собой в магазин потом сходить. Мы сходили, они мне там купили красивую футболку. Не знаю, чё за группа, но там какие-то странные рисунки. И мы вместе пошли на тусовку ещё к одним друзьям». Ну и так далее, и так далее, проходит пара месяцев — он неоидентитаристскийИдентитаризм — ультраправое движение в Европе, Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии, которое основано на идеях возрождения «европейской идентичности»; защиты от исламизации, смешения с другими этничностями, иммиграции и так далее. фашист и считает, что нужно срочно очистить Европу от всех неместных.

Это утрировано, конечно, но похожие истории люди описывают постоянно. Начинается всё с первой экспозиции к идеям. И если ты через социальное, эстетическое будешь смягчён, то постепенно, узнавая, что значат собачьи свистки — «огонь над Европой», розыОтсылки к Холокосту., шестёркаВновь отсылка к убийству штурмовиков СА (в 6-м месяце, июне). у Пирса в логотипе, а что означает эта руна, кто ей пользовался, — постепенно можешь примкнуть к этим идеям.

Визуальный код Death In June держится на использовании символов ненависти. Насколько активно группа их эксплуатирует, легко понять по официальному архиву афиш, где можно увидеть, к примеру, «Мёртвую голову» на радужном флаге, руны, ассоциирующиеся с нацистской символикой, и так далее.

1) Афиша, рекламирующая концерт Death in June в Чикаго — В центре афиши нарисован череп с костями, который практически полностью повторяет эмблему СС «Мёртвая голова»; 2) Эмблема СС «Мёртвая голова» — 3-я танковая дивизия СС «Мёртвая голова» отвечала за охрану концентрационных лагерей; 3) Афиша, рекламирующая концерт Death in June во Флориде — Месяц, день и год на авише раделены двумя рунами Совило; 4) Руна Совило / Соулу — Сочетание двух этих рун было символом СС, в ультраправых движениях имеет также название Зиг (нем. Sieg — «победа»); Мы демонстрируем эти изображения исключительно для визуального анализа, выступая категорически против нацистской идеологии и осуждая любые её формы и проявления.

Что такое собачьи свистки

Собачий свисток — устройство, издающее звуки на высоких частотах: человеческое ухо улавливает их хуже или вовсе не слышит, зато собаки (а также кошки и другие животные) к ним весьма чувствительны. С помощью такого свистка собаку можно подозвать к себе или отпугнуть от объекта, обучить командам.

Метафору собачьего свистка — политического сообщения с неуловимым для большинства дополнительным смыслом — начали активно применять в социальных и политических исследованиях ближе к 90-м, хотя сами собачьи свистки, конечно, использовались и раньше. Ян Хейни Лопес в книге «Политика собачьего свистка: как закодированные отсылки к расе переизобрели расизм и повредили среднему классу» показывает, что в США политик_ессы десятилетиями используют в публичной риторике расиализированные намёки — широкая аудитория их не замечает (или предпочитает не замечать), но для радикальных консервативных групп они очевидны.

Так, в 60-е под видом борьбы за «права штатов»Когда-то «права штатов» означали прежде всего возможность Юга сохранять рабовладельческую систему. и против «узурпации власти центральным правительством» губернатор Алабамы Джордж Уоллес продвигал идеи расовой сегрегацииПосле отмены рабства темнокожие и другие небелые люди в США не имели права пользоваться теми же публичными пространствами (от школ и университетов до туалетов и кафетериев), что и белые. Процесс десегрегации начался с необходимости пополнять вооружённые силы из-за потерь США в войне с Кореей в 1950-х. В следующие два десятилетия на федеральном уровне принимались законы и судебные решения, запрещавшие сегрегацию — им активно сопротивлялись южные штаты, включая Алабаму.. Обращаясь к этому эвфемизму, Уоллес перевёл дискуссию в поле «закона», так что белые избиратель_ницы получили возможность не признаваться «перед другими или даже перед самими собой» в том, что на самом деле речь идёт о расе.

Именно такая двусмысленная и черпающая силу из расовых предрассудков риторика позволила Уоллесу добиться популярности по всей стране и довольно успешно выступать на президентских выборах, что не удавалось ему ни во времена, когда он был более «мягким», ни когда делал слишком откровенные расистские заявления. Другие участни_цы большой политики настолько высоко оценили стратегическую находку Уоллеса — применение собачьих свистков, — что Хейни Лопес говорит о переизобретении с помощью этого приёма расистской системы США. На смену «расизму ненависти» пришёл экономический, менее очевидный расизм — причем для насаждающих его политик_есс он является средством, а не целью. Цель здесь — продвижение интересов элит.

Как политика собачьего свистка работает сегодня? Немного тоньше, чем во времена Уоллеса, но суть та же. В США самая большая электоральная группа — средний класс, внутри которого большинство составляют белые люди. И республиканская, и демократическая партии стараются привлечь их на свою сторону. Для этого они формулируют политические обещания таким образом, чтобы избиратель_ницы были уверены: они голосуют прежде всего в интересах среднего рабочего класса. Получается наоборот: набирая голоса за «снижение уровня преступности» или «борьбу с нелегальной иммиграцией», избранные кандидат_ки не только принимают новые меры по дискриминации темнокожих людей, мусульман_ок и других маргинализованных групп, но и вводят налоговые послабления для богатых, помогают крупным корпорациям, (а не свободному рынку) и снижают поддержку социальной сферы.

В результате — средний класс теряет в размерах: в 1971 году к нему принадлежал 61% населения США, а в 2021 — лишь 50%. Доля среднего класса в общем «пироге доходов» в 1971 году составляла 62%, а к 2021 году снизилась до 42%. Зато в руках богатых сосредоточилась уже не треть, а половина всех доходов. В руках сверхбогатых — исторический максимум богатств: 0,01% населения США владеют 10% общего благосостояния страны. Это больше, чем в Позолоченный векАнгл. Gilded Age — период в истории США в конце XIX — начале XX века, когда высокая скорость индустриализации привела к высокому росту зарплат и ещё более высокому росту социального неравенства — развитию нищеты и концентрации капитала в руках сверхбогатых., при этом сверхбогатые платят в разы меньше налогов, чем обычные люди.

Как сверхбогатые уклоняются от налогов?

Политик, лидер и борец с профсоюзами

Что не так с культом Илона Маска и других миллиардеров

Витя Ершов

У «политики собачьего свистка» в США есть три головы: закрепление расовой и другой дискриминации на системном уровне; усиление разрыва между бедными и элитами; разрушение демократического процесса: люди не понимают, за что на самом деле они голосуют.

Субкультурный код

Миша рассказывает, что практика проверки групп, которые участвуют в концертах, зародилась на нью-йоркской хардкорной сцене, когда отдельных исполнителей начали замечать на протестах против абортов и других прав. Когда Миша изучает бэкграунд потенциальных участни_ц фестиваля «Не Виновата» или тех групп, которые слушает сам, он не сразу начинает с поиска собачьих свистков.

Не все символы вражды имеют прошлое, связанное с гитлеровским нацизмом и другими подобными движениями. Иногда нейтральные и современные символы переходят в разряд экстремистских, если их присваивают ультраправые. Так произошло с лягушкой Пепе из мемов, которую ультраправые начали активно использовать с 2016 года для продвижения идей белого превосходства, нацизма и антисемитизма. Изображение Пепе на аватарках и футболках помогает сторонни_цам этих идеологий узнавать «своих».

Мы рассказываем про военное вторжение России в Украину, протесты и репрессии. Мы считаем, что сейчас, когда десятки медиа закрылись или перестали освещать войну, доступ к независимой информации важен как никогда.

Поддержать

Оформите разовое или ежемесячное пожертвование.

Арии всех стран, соединяйтесь

Как и другие практики, усугубляющие неравенство в интересах элит, политика собачьих свистков используется во многих странах — конечно, не всегда успешно. В 2005 году в Великобритании Консервативная партия проиграла в парламентских выборах с кампанией "Думаете ли вы о том же, о чём думаем мы?". Возможно, даже для монархии, о колониальных преступлениях которой мы делали карточки, слоганы «Ограничивать иммиграцию — это не расизм» или «Как вы будете себя чувствовать, если вышедший по УДО чувак нападёт на вашу дочь?» были слишком очевидной попыткой сыграть на ксенофобных предрассудках.

А вот успех Джорджи Мелони в Италии некоторые связывают как раз с её способностью создавать двойственное впечатление. После победы коалиции под руководством Мелони в парламентских выборах ей прочат пост премьер-министерки. Мелони обозначает себя «мейнстримной консерваторкой» и возмущается, когда её называют фашисткой. При этом политикесса известна в том числе обращением к «наследию» Муссолини. Так, она не единожды делала отсылки к слогану тех времён — "Бог, родина, семья".

Фрагмент её речи «я Джорджа, я женщина, я мать, я итальянка, я христианка» завирусился в соцсетях; в другом выступлении Мелони и вовсе пообещала, что будет "защищать Бога, родину и семью". Самого изобретателя фашизма политикесса открыто хвалила в начале своей карьеры (впоследствии дистанцировавшись от своих слов). В день голосования она выступила не в материнском, а в более сексуализированном образе: запостила видео, в котором она держит перед собой две дыни (ит. meloni — сленговое обозначение груди), называет дату голосования и подмигивает. Активистка за права женщин и ЛГБТИК+ людей Луиза Риццителли считает, что видео — способ Мелони, помимо прочего, показать своей партии под названием «Братья Италии» приверженность патриархальным, а не феминистским ценностям.

Заигрываний с разнообразными идеями превосходства в карьере Мелони не меньше, чем у Дугласа Пирса из Death In June. Планы политикессы как будто тоже не оставляют сомнений в её радикальности: она хочет ввести жёсткие антииммиграционные меры, снизить доступность абортов, отменить прогрессивное налогообложение богатых самозанятых и изъять при этом почти 9 млрд. евро из пособий по бедности. Что отличает итальянскую консерваторку от других, менее успешных в Европе, — так это её целенаправленная работа над популистской составляющей. От комплиментов Путину (и голосования против санкций от ЕС в 2014 году) она перешла к высказываниям в поддержку Украины; являясь союзницей венгерского автократа Орбана, подчёркивает уважение к парламентской демократиии. Мелони также избегает прямых разговоров о запрете абортов и отмене гендерных квот — вместо этого она делает особый упор на темы семьи и материнства, а также обращается к идеям меритократии.

Россия не исключение

Пользоваться «западными» методами не стесняются российский президент и пропагандист_ки. В недавней речи по случаю «принятия в Россию» аннексированных территорий Украины Путин, помимо прочего, произнёс:

"Вместе с тем Запад явно и уже давно выдаёт желаемое за действительное. Так, затевая санкционный блицкриг против России, они полагали, что смогут в очередной раз по своей команде построить весь мир. Но, как оказалось, столь радужная перспектива возбуждает далеко не всех — разве что законченных политических мазохистов и поклонников других нетрадиционных форм международных отношений".

Говоря вроде бы о внешней политике, Путин одновременно обращается к идеям типа «можем повторить» (противостояние блицкригу) и подчёркивает свою неприязнь как к ЛГБТ-людям, так и вообще ко всему выходящему за рамки «традиций». Далее он высказывается более прямо:

"Разве мы хотим, чтобы у нас, здесь, в нашей стране, в России, вместо мамы и папы был родитель номер 1, номер 2, номер 3? Совсем спятили уже там? Разве мы хотим, чтобы в наших школах с начальных классов детям навязывали извращения, которые ведут к деградации и вымиранию? Чтобы им вдалбливали, что кроме женщин и мужчин якобы существуют ещё некие гендеры, и предлагали сделать операцию по смене пола?".

В этой квирфобной фразе разным группам также адресованы разные сообщения. Кроме субъективной оценки («извращения», «деградация»), которую Путин преподносит под видом общенародной через «мы», здесь содержатся и ложные факты. В действительности в других странах никто не отменяет слова «мама» и «папа», речь идёт лишь об универсальных названиях полей в некоторых бланках. Кстати, они удобны не только для семей с двумя мамами или двумя папами, но и при других составах взрослых, выполняющих опекунские функции.

Для ярых консерваторо_к само упоминание мифа о «родителях по номерам» — уже сигнал. Однако зачем он нужен, если дальше Путин намного более красноречив? Зачем Путину фейковые страшилки, если, по его словам, для россиян_ок и так «всё это», то есть права ЛГБТ-людей, «неприемлемо»?

Первая причина

На самом деле ситуация с «семейными ценностями» в России настолько плоха, что без изобретения внешнего врага вызвать у аудитории чувство сплочённости вокруг них крайне сложно. По данным за 2021 год, число разводов в России составило 70% от числа браков — бланки документов, где подписи ставят, например, мама и бабушка, а не «мама и папа», были бы удобны.

Вторая причина

Для основной массы людей трансгендерные переходы или однополые браки не существуют как реальная, затрагивающая их жизни проблема. В таком виде её необходимо сконструировать — с этой целью привлекаются понятные и близкие понятия «мама» и «папа».

Третья причина

Наконец, мало кто действительно является отъявленными, кровожадными квирфоб_ками, расист_ками или фашист_ками. Чтобы получить активное согласие или молчаливое смирение общества с принятием, например, закона «о пропаганде ЛГБТ» или непринятием закона против домашнего насилия, нужно как раздуть проблему, так и смягчить представление о том, какими методами она будет "решаться". Поддерживать борьбу с абстрактными «извращениями» или «защищать семейные ценности» — совсем не то же самое, что согласиться с необходимостью лишить миллионы людей медицинской помощи и возможностей трудоустройства. Поддерживать такие лозунги гораздо проще, чем одобрять насилие над женщинами, детьми и особенно — людьми маргинализованных гендерных и сексуальных идентичностей.

Многослойность фразы Путина в том, что она играет не на каких-то абстрактных предрассудках и способах отчуждения всего квирного: изобретённые «родитель 1, родитель 2 и родитель 3» становятся в ряд с демоническими «гендерно-нейтральными чертями» и механизированными «трансформерами» — не просто Другими, но однозначно враждебными человеку образами.

Зачем нам ещё один заимствованный термин и не похоже ли всё это на теорию заговора?

Конечно, в рассуждениях о языке, а тем более о языке политики и творчества всегда остаётся место неоднозначности. Мы не можем проникнуть в мысли Путина, Мелони или Пирса и узнать, что они на самом деле имели в виду. Сигнал собачьего свистка может прозвучать случайно, например, если человек не догадывается о специфическом происхождении фразы, популярности символа в конкретных группах и других особенностях, из-за которых появляется дополнительный смысл. Большие политик_ессы не всесильны и всезнающи, они тоже могут воспроизводить расистские или квирфобные нарративы неосознанно, как раз потому что не улавливают в них «ничего такого» сами.

Что позволяет предполагать использование собачьего свистка намеренно — так это реакция авторо_к высказывания на вопросы и критику. Ведь кроме «радикальных сторонни_ц» свистки считывают и те люди, против которых их агрессия направлена. Как и в случае с обычным газлайтингомФорма психологического насилия, при которой автор_ка насилия систематически посылает противоречивые сигналы, но настаивает на их однозначности, что заставляет принимающую сторону усомниться в адекватности своего восприятия и потерять доверие к фактам., нечаянные проявления можно признать и проработать, а вот упорный отказ допустить даже вероятность существования проблемы — должен настораживать.

Отдельные субкультурные группы или бизнесы с помощью собачьих свистков уходят от общественного контроля и обвиняют оппоненто_к в неадекватности, продолжая при этом распространять свои радикальные идеи. Машины пропаганды и власти, а также многие крупные деятель_ницы оппозиции черпают силу в схожих предрассудках, изобретают моральные обоснования, чтобы преследовать активисто_к и независимые СМИ, вторгаться в частную жизнь и поддерживать этнические разногласия в обществе.

Если рассматривать эту стратегию как коллективный случай газлайтинга, то можно обратиться к советам по борьбе с газлайтингом в личных отношениях. Психологи_ни советуют фокусироваться на фактах, своих впечатлениях и независимых мнениях, отстаивая с их помощью свои границы. Иногда проблему удаётся решить, иногда лучше прекратить общаться с газлайтящей персоной.

Но метафоры личных отношений далеко не всегда удачно перекладываются на наши отношения с государством и общественными структурами. Какие бы пути работы с ними мы ни выбирали дальше, вскрывать коммуникативные манипуляции — необходимая их часть.